Кордай встретил нас блокпостами. Первый из них – «Карасу», или «Черная речка», как в просторечье называют это место. Здесь пограничье, справа – уже Кыргызстан, а если ехать прямо по дороге, то она в конце концов приведет в дунганские села: Масанчи, Сортобе, Булар батыр. Дунганскими они называются потому, что подавляющее большинство жителей этих сел – дунгане. Так исторически сложилось. В 70-х годах XIX века после подавления крестьянского восстания в Китае, спасаясь от преследования, дунгане с разрешения властей царской России пересекли границу империи и поселились в этих местах. 143 года переселенцы жили в мире и дружбе с казахами, русскими, узбеками и другими народами многонационального Казахстана.

То, что произошло здесь 7 и 8 февраля, кажется каким-то сюрреализмом. Видимо, в те роковые сутки на солнце вспыхнул протуберанец, и люди просто сошли с ума…

На первом блокпосту (впрочем, так же, как и на втором, и на третьем) полицейские делали свое дело: останавливали машины, записывали данные водителей, осматривали багажники. Шел мокрый снег. На фоне серого пасмурного неба разросшиеся кроны карагачей, не знающих электропилы, смотрелись как сошедшие с картин голландских художников…

А в Масанчи пахло гарью. За пять дней этот едкий запах никуда не ушел. Хотя и притупился.

Мы ехали по главной улице села. Улица как улица: дома, магазины… И вдруг – черным зловещим пятном – остов сожженного дома. А рядом еще и еще – такие же мрачные пятна… Нелепо торчащие конструкции, выбитые стекла… Потом снова целые дома и яркие оранжевые жилеты тетенек, убирающих мусор с обочин. Сразу вспомнились недавний Новый год и апельсины. Апельсины, как говорят диетологи, – лучшее средство от депрессии. И подумалось, что вот бы кто-нибудь догадался прислать пострадавшим семьям, в которых традиционно много детей, в качестве гуманитарки коробку с апельсинами. Малыши бы обрадовались…

Но у меня с собой были только куртки. Их передали мои друзья – казахско-уйгурская семья Рыскуловых. «Галина, отвези от нашей семьи дунганам, – говорила тетя Соня. – У них ведь тоже, как и у нас, семьи большие: там и снохи, и дети, и внуки. Они сейчас без крыши над головой, и дети, наверное, мерзнут…».

Наше внимание привлек один дом, выгоревший дотла. Повсюду во дворе были рассыпаны кукуруза, отруби. Зерно было смешано с грязью и перетоптано десятками ног, тут же валялась разломанная детская инвалидная коляска. Сиротливо торчал сгоревший трактор. В этой семье, видно, производили зерно и продавали корма. И посреди этого хаоса бродила женщина. Мы остановились, чтобы с ней поговорить.

Меня зовут Семе, мне 67 лет, – рассказала она. – Наша фамилия Хуровы. Здесь, в доме № 26, жили мои дети: сын и дочь. И здесь же было их хозяйство. У сына восемь детей, у дочки шестеро, один ребенок – инвалид. Нас предупреждали, что в субботу к нам могут прийти – бить нас. Говорили, что нам надо уходить. Но мы не поверили. А они все-таки пришли… В пятницу. Выломали ворота, ворвались в дом… Стали все крушить… Страшно было, очень страшно. Дочь взяла на руки мою внучку-инвалида (ей восемь лет, она не может ходить, передвигается в инвалидной коляске) и спряталась с ней в дальней комнате. Только чудо нас спасло. Соседи-казахи помогали нам прятаться. Моя дочь с детьми нашла приют у родственников в Кыргызстане. Но мы бы, конечно, хотели вернуться к прежней жизни…

Пока мы разговаривали с Семе, подошли ее внучка Фатима и внук Идрис. Они молча слушали разговор взрослых.

– Ребята, а вы в школу сейчас ходите? – спросила я.

– Да как же они сейчас в школу пойдут, у них ни учебников, ни одежды нет – все сгорело… – ответила за детей бабушка.

И тут я подумала, что самое время передать привезенную гуманитарную помощь от тети Сони Рыскуловой.

– А знаешь, Фатима, у меня для тебя есть теплая куртка, смотри, какая хорошая и как раз твой размер! Ну-ка примерь!

Куртка оказалась впору!

– Носи на здоровье. Знаешь, в жизни всякое бывает… Но я уверена, что у тебя и твоих родителей, братьев и сестер все будет хорошо! Ты мне веришь?

Фатима кивнула, и… на ее лице впервые появилась улыбка.

4

Автор: Галина ВЫБОРНОВА
Источник: «Экспресс-К»