Язык до Киева довел

Несколько недель назад интернет-пользователи Казахстана и Украины с интересом следили за драмой, начавшейся в Сети и перешедшей в реальную жизнь. Житель Рудного Кирилл Божко связался с ведущим программы «Шо у Василия». Выпуск был посвящен языковой политике в странах бывшего СССР. Не стесняясь в выражениях, Кирилл оскорбительно высказывался о Казахстане, а самого себя гордо объявил расистом и нацистом.

Хотя Кирилл не указывал свою фамилию и даже местом жительства назвал Костанай, а не родной Рудный, уже через час земляки вычислили его адрес, а еще через два часа испуганный «расист» сам сдался в полицию, чтобы не стать жертвой разгневанной толпы. Теперь мужчине грозит семь лет тюрьмы за разжигание межнациональной розни. От наказания и народного гнева не спасло даже слезное извинение на камеру и оправдания вроде «был пьян, ничего не помню». Позже выяснилось, что Кирилл надеялся, что программу увидят лишь жители Украины, но явно недооценил возможности Интернета.

Я у мамы аналитик

Поступок Кирилла Божко, конечно, вопиющая наглость, и невозможно найти ему оправдание, но от подобных неприятностей не застрахован никто из пользователей Интернета. Дело в том, что, кроме статьи «разжигание национальной розни», нашим законодательством предусмотрена уголовная ответственность за разжигание розни социальной. Иными словами, комментарий под постом о коррупции среди чиновников вроде того, что «все чиновники – воры, нужно их расстрелять», может стать для автора источником больших неприятностей.

Законы, касающиеся регулирования и контроля Интернета, придуманы недавно, поэтому еще далеки от совершенства. Например, казахстанская Фемида не видит разницы между телевещанием, газетой с миллионными тиражами и блогерами. Любой человек, зарегистрировавший аккаунт в Интернете, автоматически считается блогером. И неважно, политический ли это аналитик, посты которого читают даже за пределами страны, или пенсионерка, страничку которой в «Одноклассниках» не читает даже ее муж.

Бабулька с «Одноклассников» и подросток с TikTok наделены меньшими правами на получение информации, чем любая газета, но ответственность перед законом все будут нести одинаково.

Экстремизм есть? А если найду?

Чтобы комментарий был признан разжигающим национальную и социальную рознь, необходимо, чтобы он соответствовал четырем пунктам: привлечение внимания, история, аргументирующая ненависть, тезис и сам призыв. Трудно привести реальный пример, не попав под карающую руку Фемиды, поэтому нам придется говорить о сказочных персонажах. Надеемся, в Казахстане нет ни одной русалки, которую мог бы оскорбить этот пример:

«Сколько вы можете терпеть произвол русалок! У моего друга русалка сожрала сына. Русалки – ненужные обществу существа! Пора отправляться на реки и всех их истребить».

Если же в этом тексте заменить слово «русалка» на любую национальность, сексуальную ориентацию, конфессию, социальную группу или даже профессию, то уголовная статья гарантирована.

На практике далеко не каждый оскорбительный пост составляется по такому алгоритму. Если не хватает хотя бы одного элемента или написаны они в другом порядке, на помощь судьям приглашаются филологи и лингвисты. От них требуется установить, является ли текст провокационным и содержит ли так называемые конфликтогены, то есть фразы, создающие негативное отношение к определенной группе людей. Тут-то и начинается самое интересное.

Понимаю, а сказать не могу

Начнем с того, что узких специалистов по лингвокриминалистике в Казахстане практически нет, и для экспертизы в суд приглашаются обычные филологи – преподаватели языка, литературные переводчики, а то и корректора. Текст они вычитывают, как школьное сочинение, и после такой «экспертизы» судьям приходится отпускать тех, чья вина очевидна, или отправлять за решетку авторов очень спорных постов.

Вот, например, один из националистов сравнил определенную этническую группу со вшами, которых нужно истреблять. Негативный посыл поста понятен даже ребенку, но так вышло, что последним словом перед «их надо истреблять» было «вши». То есть по логике автор призывал истреблять вшей. Националистический пост стараниями «эксперта» превратился в призыв к гигиене.

Меня судьи часто спрашивают на процессе: «Вы же взрослый человек, неужели вы не понимаете, что в тексте имеется в виду совсем иное?». Я-то понимаю, а что могу сделать? – прокомментировала ситуацию специалист по лингвоэкспертизе Рахиля Карымсакова. – Если фраза построена так или автор употребил неточный синоним, то с точки зрения сухой теории смысл получается совсем другой. Я сама нарушу закон, если буду трактовать текст иначе, чем велит элементарная логика.

Классики вне закона

Чем длиннее текст и чем неграмотнее построен, тем больше в нем юридических лазеек. Зачастую, кроме знания языковых правил, от эксперта требуются эрудиция и начитанность. Цитаты из иных классиков сегодня тоже могут звучать оскорбительно. Для полноценной экспертизы необходимо в совершенстве знать мировую литературу, в том числе биографию автора, время написания произведения и даже обстоятельства, которыми тот был вдохновлен. Так, Осип Мандельштам гневные стихи о поляках написал во время Первой мировой, Иосиф Бродский клеймил украинцев, обидевшись на конкретного приятеля, а Николай Гоголь не скрывал своего антисемитизма, потому что во времена написания «Тараса Бульбы» такова была политика Российской империи. Вспомним хотя бы печально известный указ Екатерины II о введении «черты оседлости».

P. S. Подводя итог, можно сказать, что отправиться на нары сейчас может любой, кто имеет доступ в Интернет. Для этого необязательно цитировать «Майн кампф» или составлять длинные пропагандистские памфлеты. Достаточно оставить небрежный комментарий, а в интернет-полемике чаще всего пишутся именно такие, или процитировать любимые стихи. Неровен час, в дверь постучат люди с повесткой в руках. А дальше судьба пользователя уже зависит от компетентности экспертов, которые на суде решат, являются ли цитаты из «Тропика Рака» Генри Миллера и «Обнаженная» Амедео Модильяни шедеврами мировой культуры или голимой порнографией.

Автор: Владислав КОЖУХАРЬ
Источник: «Экспресс-К»