Для Казахстана угроза эпидемии и введение чрезвычайного положения на всей территории страны стало первым опытом такого рода, пишут магистр юридических наук Данияр Нурланулы и магистр международного права Руслан Кожахмет. Как и положено матерым правоведам, они многократно ссылаются на законы и используют практически нечитаемую терминологию. Но их статья, безусловно, стоит того, чтобы попытаться перевести ее со строгого юридического языка на общепонятный.

Как и все, что делается впервые, чрезвычайное положение получилось не очень, отмечают авторы, в юридическом смысле. Многие ограничения, налагаемые на граждан, изобретались экспромтом и не базировались на законодательных актах. Взять хотя бы ношение масок, социальное дистанцирование и ограничение передвижения без создания комендатур местности, как это регламентировано в соответствии с законом «О чрезвычайном положении». Были перегибы, неуместная самодеятельность местных властей, и это признано на самом высоком уровне. Отмечались неразбериха и сбивающие с толку взаимоисключающие заявления со стороны отдельных чиновников.

Свою лепту в информационный хаос внесли склонные перебарщивать СМИ, распространялись слухи, всякого рода фейковые новости. Само население пребывало в состоянии небывалого стресса и не всегда осознавало, что творило. В частности, когда пыталось отстаивать свои права, как оно их понимало, и теми методами, как умело.

Часто действия разволновавшихся граждан выходили за грань дозволенного, что вылилось в «неповиновение представителю власти» (статья 379 УК РК), «применение насилия в отношении представителя власти» (статья 380 УК РК) и «распространение заведомо ложной информации» (статья 274 УК РК).

Тут Данияр Нурланулы и Руслан Кожахмет открыли нам глаза – есть немалое отличие в оценке данных деяний в мирное время и в условиях чрезвычайного положения. Так, санкция статьи 380 УК РК «применение насилия в отношении представителя власти» репрезентирует, что сие правонарушение по части 1-й данной статьи относится к категории преступлений средней тяжести и предусматривает максимальное наказание в виде трех лет лишения свободы. Но это в обычной ситуации! А вот при чрезвычайном положении применяется подпункт 9 – деяние будет считаться тяжким преступлением и повлечет максимальное наказание в виде 12 лет лишения свободы.

Загреметь на три года или на 12 лет – разницу улавливаете? Не получится ли так, что эпидемия коронавируса пройдет и давным-давно будет забыта, а в исправительных заведениях страны так и останутся «чалиться» казахстанцы с «конскими» сроками, заработанными много лет назад за скандал на КПП?

Понятно, что хамство и агрессия, тем более по отношению к представителю власти, не красит никого. Но все-таки это перебор, считают юристы. Наказание не соответствует тяжести деяния.

Данияр Нурланулы и Руслан Кожахмет считают, что необходимо принять отдельный закон РК об амнистии или использовать ожидаемый закон «Об амнистии в связи 75-летием Победы в Великой отечественной войне». Конкретика их предложений понятна лишь специалисту, но смысл прост: не судить карантинных правонарушителей по законам военного времени. Судить, как всегда.

Автор: Александр КАМИНСКИЙ
Источник: «Экспресс-К»