16 ноября в Актобе начался судебный процесс по страшному ЧП, которое случилось 28 июня текущего года на Актюбинском заводе хромовых соединений (АЗХС) и потрясло всю республику, передаёт корреспондент Timeskz.kz.

Судят трёх работников предприятия – это бывший начальник цеха №4 и двое мастеров. Им предъявлены обвинения по статье УК РК «Нарушение правил охраны труда, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц». Максимальное наказание по ней – до 7 лет лишения свободы, но, в зависимости от вины, суд может вынести и условное наказание.

Самому старшему из подсудимых, начальнику цеха - 53 года, мастеру смены - 48 лет, ещё одному мастеру 45 лет.

Живым остался один из шестерых

Из выступления гособвинителя Айнур Аманкуловой-Нурадиновой стало известно, что работникам завода нужно было провести работы в двух баках (пятидесятикубовые ёмкости высотой 3,5 м и шириной около 2,5 м). В одном из баков нужно было заменить подшипник, а во втором убрать наросты, которые затрудняли работу оборудования. По технике безопасности, перед газоопасными работами емкости должны были подготовить: не менее двух часов вентилировать, затем замерять температуру в них и сделать анализы на наличие кислорода.

Однако 28 мая, как утверждает обвинение, назначенные должностные лица даже не провели инструктажа работ среди подчинённых. После ремонта в баках, мастер участка фильтрации должен был осмотреть баки, проверить оборудование, и только после этого возобновлять производственный процесс. Но эти мероприятия фактически специалистом исполнены не были, а мастеру смены сообщили, что ремонтные работы закончились.

Когда оборудование включили, при его работе раздались посторонние звуки. Мастер участка фильтрации знал, что в ёмкость скоро начнёт поступать раскалённый пар, но все равно послал внутрь бака одного из рабочих Владимира Коваля устранить причины постороннего шума. Но когда молодой мужчина спустился внутрь емкости, его обдало раскалённым паром, и он упал без сознания.

Спасть своего товарища в бак полезли ещё двое рабочих, они тоже погибли. Только после этого аппаратчик получил указание выключить автоклав и вытащить людей через техническое отверстие.

Пока выключали автоклав, пока раскрутили 24 болта, на которых крепился нижний люк емкости, прошло 15 минут. К тому времени в бак спустились ещё двое рабочих, пытаясь помочь остальным.

В итоге из бака вытащили четыре мёртвых тела. Автоклав сварил людей заживо. Еще двоих рабочих с ожогами различной степени тяжести отвезли в больницу. На пятые сутки один из них, который находился в очень тяжелом состоянии, скончался.

Единственным побывавшим в баке и выжившим оказался Мухтар Таухабаев. Уже пятый месяц он лечится в больнице, а на судебном процессе выступал с помощью онлайн-связи.

Мухтар Таухабаев рассказал в суде, что работал в первом баке и после ремонта ушёл в комнату отдыха. Вернувшись, он увидел, что ребята спускаются во второй бак и, поняв, что случилось страшное, тоже ринулся спасать товарищей. К счастью, Мухтара, потерявшего сознание, коллега успел вытащить за руку ещё живым.

Без отцов остались шестеро детей

Завод и коллеги оказали существенную помощь родственникам погибших. Семьи получили от 5,2 млн тг до 13,5 млн тг.

Погибший рабочий Владимир Коваль жил в Актобе вместе с братом, а их мать - в районе. На суде женщина заявила, что в связи с гибелью младшего сына завод не погасил ей моральный вред, и запросила 10 миллионов тенге. Тем временем, адвокат завода предоставил расписку о том, что моральный вред погашен родному брату покойного. Наказание для подсудимых она просила назначить по усмотрению суда.

Евгения Корнева, мать другого погибшего рабочего, рассказала на процессе, что он проработал на заводе более 8 лет, и что у неё и сына остались неоплаченными немалые кредиты. Завод их погасил, выплатив суммы в 3 миллиона тенге, 1,5 миллиона тенге и 850 тысяч тенге. На суде женщина потребовала погасить ей ещё 10 миллионов тенге в счёт морального вреда и ссылалась на то, что тяжело болеет.

- Я объясняю. 10 млн тенге морального вреда - это моя обеспеченная старость, - выступала Евгения. - Я не знаю, дотяну ли я до пенсионного возраста. Я работаю на «АЗФ». Вы знаете, что пенсионный возраст сейчас для женщин – 63 года. Был бы сын женатый, хотя бы внуки остались, хоть бы кто-то был у меня…

Адвокат одного из подсудимых высказался в суде, что по практике судебных дел даже в случае преднамеренного убийства выплаты составляют, как правило, не выше 5 миллионов тенге.

- Это была чисто наша воля, добровольные выплаты, - констатировал в суде юрист АО «АЗХС» Руслан Ким. - Мы по-человечески погасили даже их совместный с сожителем долг, чтобы загладить моральный и материальный вред.

Остальные потерпевшие не имели претензий ни к заводу, ни к подсудимым.

Потерпевшая Жадыра Бисембина рассказала в суде, что её покойный муж Орынбасар Бисембин, отработал на АЗХС почти 20 лет.

После смерти мужа у женщины остались двое детей 10 и 11 лет. Завод предоставил женщине 3-комнатную квартиру в обмен на её двухкомнатное жильё и передал 500 тысяч тенге на её ремонт. Кроме того, предприятие выплачивало ей несколько раз по 500 тысяч тенге на организацию похорон и поминки. Страховые выплаты на двоих детей теперь составляют по 170 тысяч тенге в месяц. Больше никаких денег Жадыра Бисембина не просила. Судья разъяснила ей, что она может заявить иск в суд после в гражданском порядке.

Жена погибшего Азамата Нагишева после смерти супруга осталась с тремя детьми. Недавно женщина родила четвертого ребёнка, малышу только один месяц. Завод купил ей квартиру за 13,5 млн тенге и передал родным погибшего ещё более 3 млн тенге.

- Азамат проработал на заводе около 10 лет, - выступал в суде брат погибшего Азамата Нагишева. - Когда он ещё был в больнице, на «День защиты детей» от завода приехали домой и вручили подарки его детям. Мы прощаем подсудимых. Мы встречались с представителем охраны труда, разговаривали с человеком из министерства труда. Претензий к заводу у нас нет.

Судебный процесс продолжается, суд допрашивает подсудимых и свидетелей.

Тамара Тройкина